Учреждение из романа Ильфа и Петрова «Золотой теленок» (1931).
Поскольку Остап Бендер не смог сломить Корейко с наскока, он был вынужден надолго осесть в Черноморске. Для того, чтобы придать легальный статус себе и своей команде и замаскироваться под честных государственных служащих, великий комбинатор решил открыть фиктивную контору под названием «Черноморское отделение Арбатовской конторы по заготовке рогов и копыт».
…- Следствие по делу Корейко, — говорил Остап, — может поглотить много времени. Сколько — знает один бог. А так как бога нет, то никто не знает. Ужасное положение. Может быть-год, а может быть-и месяц. Во всяком случае нам нужна легальность. Нужно смешаться с бодрой массой служащих. Все это даст контора…
Контора разместилась в помещении бывшего галантерейного магазина и была оснащена всем необходимым. Была куплена мебель, дорогие канцелярские приборы, печатная машинка и оленьи рога. У учреждения был даже расчетный счет, на который были помещены украденные у Корейко деньги.
Бендер стал управляющим отделения, Балаганов — уполномоченным по рогам и копытам, а Паниковского сделали курьером.
Официальной главой конторы (подставным лицом) стал старик, 90-летний зицпредседатель Фунт. Профессия Фунта заключалась в отсидке сроков за воровство, совершаемое реальными руководителями учреждений.
После открытия, в контору стали приходить письма от различных органов власти и граждане с рогами и копытами. Чтобы вся эта бюрократия не отвлекала его от основной деятельности, Бендер повесил на дверь табличку «Перерыв на обед»(из того, что за все время существования конторы было принято всего 12 килограмм рогов и копыт, можно сделать вывод, что это табличка никогда не снималась) и нанял конторщицу. В контору прислали практикантов, что могло помешать расследованию, но Остап смог отправить их в калмыцкие степи «для организации заготовительных пунктов». Так что, руки героев романа были развязаны.
Имея статус служащего, Остап ездил в командировки и отправлял письма другим учреждения, собирая информацию о подпольной деятельности Корейко. После того, как необходимые сведения были собраны, контора была разоблачена, Фунт арестован, а имущество конфисковано.
Кстати, через некоторое время Остап с удивлением обнаружил, что на месте его конторы открылось «Гособъединение Рога и копыта», заготавливающее рога целыми грузовиками.
…- Вот навалился класс-гегемон, — сказал Остап печально, — даже мою легкомысленную идею-и ту использовал для своих целей. А меня оттерли, Зося. Слышите, меня оттерли. Я несчастен…
Наши будни:
Мы будем заготовлять что-нибудь очень смешное, например, чайные ложечки, собачьи номера или шмуклерский товар. Или рога и копыта. Прекрасно! Рога и копыта для нужд гребеночной и мундштучной промышленности. Чем не учреждение?
— Что это такое? — кричал Остап. — Еще три дня тому назад я был свободный горный орел-стервятник, трещал крыльями, где хотел, а теперь пожалуйте — явка обязательна!
Великий комбинатор косо посмотрел на посетителя и его добро. Это были маленькие кривые грязные рога, и Остап взирал на них с отвращением.
— При Керенском я сидел тоже. При военном коммунизме я, правда, совсем не сидел, исчезла чистая коммерция, не было работы. Но зато как я сидел при нэпе) Как я сидел при нэпе! Это были лучшие дни моей жизни. За четыре года я провел на свободе не больше трех месяцев. Я выдал замуж внучку, Голконду Евсеевну, и дал за ней концертное фортепьяно, серебряную птичку и восемьдесят рублей золотыми десятками. А теперь я хожу и не узнаю нашего Черноморска. Где это все? Где частный капитал? Где первое общество взаимного кредита? Где, спрашиваю я вас, второе общество взаимного кредита? Где товарищество на вере? Где акционерные компании со смешанным капиталом? Где это все? Безобразие!
— Теперь у нас самое настоящее учреждение, — сказал Остап, — есть собственный растратчик, он же швейцар-пропойца. Оба эти типа делают реальными все наши начинания.